«Российский рынок движется по пути создания дженериков»

О ситуации в области биотехнологических и фармацевтических разработок в России рассказывает доктор химических наук, президент Общества биохимиков и молекулярных биологов Александр Габибов.

— Какие инструменты используют российские власти, чтобы помогать развитию отечественных медицины и биотехнологий?

— В этом году в Министерстве промышленности и торговли РФ создан научно-технический совет, который рассматривает проекты, поданные от компаний, научных институтов, вузов в рамках реализации программы «Фарма-2020». Это государственная программа, направленная на импортозамещение иностранных препаратов отечественными и развитие фарминдустрии в России. Сотрудники министерства проводят отбор проектов и представляют их на суд членов совета. Имеются проекты по клиническим и доклиническим испытаниям новых препаратов, проекты по «импортозамещению» и имеется система подачи заявок на «технологические трансферы» новых лекарственных средств и технологий. Созданная за последние два года система видится вполне отлаженным механизмом и, на мой взгляд, может существенно улучшить ситуацию на отечественном рынке фармпрепаратов.

— Что касается биотехнологий — есть ли в России современные инновационные разработки, которые используются на отечественном и зарубежном рынках?

— Их, прямо скажем, немного.

Связано это с практическим «вымиранием» отраслевой науки и еще относительной слабостью R&D-подразделений отечественных компаний.

У нас неплохо начал развиваться сектор, связанный с разработкой моноклональных антител, средств доставки, вакцин и созданием препаратов пролонгированного действия.

— А можете ли привести конкретные примеры?

— В России создаются аналоги антител, которые имеются на западном рынке. Например, ритуксимаб, используемый при лейкемии. Это моноклональное антитело к антигену CD 20 на поверхности В-лимфоцитов. Ремикейд, тоже моноклональное антитело, используется при ревматоидном артрите. Эти антитела созданы на Западе, а в России идет работа по созданию высококлассных дженериков.

— Есть ли в России медицинское оборудование отечественного производства? Как известно, разработки есть. Так, была программа «Фундаментальная наука — медицине», в рамках которой отечественные физики разработали довольно много медицинских приборов. Вышло ли что-то из этого на рынок?

— Я меньше знаком с медоборудованием, чем с фармсектором. В Минпромторге есть отдельный НТС, посвященный этой проблеме. Вместе с тем скажу, что у нас есть хорошие разработки по радиодиагностическому комплексу — приспособления для наркоза. К сожалению, в большинстве случаев Россия сильно зависит от импорта.

— Каким должен быть правильный баланс между поддержкой отечественных разработок и закупками новейших иностранных разработок? Как ФЦП отвечает на этот вопрос?

— Я уже говорил, что есть поддержка так называемых технологических трансферов, где речь идет о передаче технологий из-за рубежа на препараты разной степени готовности. И есть поддержка доклинических и клинических испытаний доведенных до этой стадии отечественных препаратов. Я думаю, второе должно существенно превалировать. Например, соотношение 1:3 выглядит разумно. Но для этого надо существенно поднять уровень биомедицинских исследований. Неплохо смотрятся в этом смысле работы НИИ фармакологии РАМН и Института им. Гамалеи.

— Вы могли бы назвать конкретные перспективные разработки этих институтов?

— В Институте им. Гамалеи разрабатываются очень интересные противобактериальные и противовирусные препараты. А в НИИ фармакологии низкомолекулярные препараты — нейротропные, такие как мексидол, афобазол, они безусловно заслуживают внимания.

— А пептидные?

— Если обратиться к западной фармакологии, то они не очень-то идут. На Западе какой подход: ищут рецептор — мишень, делают на него антитело и выключают. У нас пока такая цепочка получается плохо.

— Как президент Общества биохимиков и молекулярных биологов, можете ли вы привести примеры успешных прикладных исследований в области Life sciences, которые были бы проведены благодаря поддержке Министерства промышленности и торговли РФ?

— Я думаю, что ряд препаратов приведенных выше институтов, в частности нейронаправленности и антивирусных, выглядят вполне серьезно. Я также упомянул бы разработки в области пролонгированных лекарственных средств на основе рекомбинантных белков. А вообще, российских инновационных разработок достаточно мало. Сейчас российский рынок движется по пути создания дженериков. И, может быть, это правильный путь роста фармацевтической промышленности, потому что нам надо создать базу.

— Каковы, на ваш взгляд, самые интересные и перспективные фармацевтические разработки из появившихся в последнее время в мире и в России?

— В мире это, безусловно, работы в области антираковой терапии на основе ингибиторов рецепторных протеинкиназ, система антиситокиновых антител и антител на В-клетки (препарат ритуксимаб). В России я бы повременил с названием лидера. Область лишь встает на ноги.

— Привлекает ли Министерство промышленности и торговли РФ отечественный бизнес для производства медицинского и биотехнологического оборудования? Возможно ли в России заниматься этим бизнесом?

— Безусловно, привлекает. Необходимо расширить этот бизнес, создавая больше товаров для инвалидов, требующих специальной программы по импортозамещению. Эти продукты Россия может производить сама. Россия может с успехом использовать свои лидирующие позиции в индустрии изотопов, контрастных веществ на их основе, детекторов.

Источник: pharmapractice.ru