Вопросы страховой защиты участников биомедицинских исследований

Одним из проблемных вопросов проведения биомедицинских исследований на людях в России был и остаётся вопрос страхования. В своё время эта проблема вызвала большое количество дискуссий на разных уровнях, но, скрытая за внешним фасадом выполненной формальности, она, по сути, так и осталась нерешённой.
   Прежде всего, обратимся к международной практике страхования рисков при проведении клинических исследований. Действительно, при проведении клинических исследований международные спонсоры, как правило, предпочитают страховать свои риски (а иногда и риски ответственности исследователей). При этом законодательное требование обязательного страхования присутствует далеко не во всех странах. Так, например, осуществление страхования ответственности спонсора или исследователя требуется в Австрии, Франции, Греции, Ирландии, Португалии, и не требуется в Бельгии, Дании, Германии, Италии, Нидерландах, Испании, Швеции и Великобритании. Поэтому в общих требованиях к проведению клинических исследований (включая общепризнанный стандарт ICH GCP) применяется достаточно широкий подход к решению вопроса о гарантиях возможного возмещения при причинении вреда участникам исследования: допускается предоставление как страховки, так и самостоятельной гарантии компании-спонсора компенсировать нанесённый ущерб, в зависимости от требования локального законодательства. При этом, как уже указывалось выше, компании-спонсоры предпочитают заключать договоры страхования, как правило, страхуя деятельность по проведению клинических исследований как таковую (а не на конкретное исследование) на определённый срок. Причём часто в страховых полисах территорией действия указывается весь мир, вне зависимости от того, где в конечном итоге будет проводиться каждое конкретное исследование.
   В российском законодательстве вопросы необходимости страхования пациентов-участников клинических исследований, нашли закрепление в законе РФ “О лекарственных средствах”:

•  

   

• статья 38 указанного закона содержит положение о том, что договор, заключаемый между организацией-разработчиком лекарственного средства и учреждением здравоохранения, должен, помимо прочих условий, содержать сведения об условиях страхования “здоровья пациентов, участвующих в клинических исследованиях лекарственных средств”. Это первоначальное требование закона 1998 г. было дополнено вступившими в силу с 1 января 2005 г. поправками, согласно которым вышеуказанный договор должен также содержать сведения об условиях страхования “гражданской ответственности лиц, осуществляющих проведение клинических исследований лекарственного средства”.
• статья 40 закона, устанавливающая права пациентов-участников клинических исследований, указывает, что:
  - во-первых, пациент должен быть информирован об условиях страхования здоровья;
  - во-вторых, договор страхования здоровья пациента, участвующего в клинических исследований лекарственных средств, должен заключатся между организацией-разработчиком лекарств и медицинской страховой организацией.

   

•   Итак, законом РФ “О лекарственных средствах” предусмотрена необходимость страховать здоровье пациентов, участвующих в клинических исследованиях, а также ответственности лиц, осуществляющих проведение клинических исследований. Таким образом, с первого взгляда можно предположить, что указанным законом введён новый вид обязательного страхования.
     Однако, это не так. И это признают практически все, даже страховщики. Дело в том, что отношения в области страхования, а также основные принципы осуществления страховой деятельности в РФ регулируются федеральным законом РФ “Об организации страхового дела в Российской Федерации”, а также главой 48 Гражданского кодекса РФ. В соответствии с пунктом 4 статьи 3 Закона РФ “Об организации страхового дела в РФ” условия и порядок осуществления обязательного страхования должны определяться только в рамках федеральных законов о конкретных видах обязательного страхования. Федеральный Закон о конкретном виде обязательного страхования должен содержать положения, определяющие:
• участники страхования;
• объекты, подлежащие страхованию;
• перечень страховых случаев;
• минимальный размер страховой суммы или порядок её определения;
• размер, структуру или порядок определения страхового тарифа;
• срок и порядок уплаты страховой премии (страховых взносов);
• срок действия договора страхования;
• порядок определения размера страховой выплаты;
• контроль за осуществлением страхования;
• последствия неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательств участниками страхования;
• иные положения.

  То есть, законом “Об организации страхового дела в Российской Федерации” определён обязательный перечень норм, которые должны содержаться в отдельном федеральном законе. Именно так были приняты законы “Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств”, “Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний”, “Об обязательном пенсионном страховании” и другие.
   Кстати говоря, аналогичная норма содержится и в статье 936 Гражданского кодекса РФ, согласно которой “объекты, подлежащие обязательному страхованию, риски, от которых они должны быть застрахованы, и минимальные размеры страховых сумм определяются законом”.
   Как мы понимаем, для клинических исследований эти условия не выполнены. Таким образом, страхование, названное в законе “О лекарственных средствах” не является обязательным. Но это с точки зрения закона, на практике же, на которой мы остановимся чуть ниже, спонсоров тем ни менее принуждают заключать страховые договора.
    Тут, наверное, следует также оговорить вопрос, а какие, собственно говоря, санкции, предусмотрены российским законодательством за нарушение правил об обязательном страховании. Они установлены статьей 937 Гражданского кодекса РФ:

1. “Лицо, в пользу которого по закону должно быть осуществлено обязательное страхование, вправе, если ему известно, что страхование не осуществлено, потребовать в судебном порядке его осуществления лицом, на которое возложена обязанность страхования”.
2. “Если лицо, на которое возложена обязанность страхования, не осуществило его или заключило договор страхования на условиях, ухудшающих положение выгодоприобретателя по сравнению с условиями, определенными законом, оно при наступлении страхового случая несёт ответственность перед выгодоприобретателем на тех же условиях, на каких должно быть выплачено страховое возмещение при надлежащем страховании”.
3. “Суммы, неосновательно сбереженные лицом, на которое возложена обязанность страхования, благодаря тому, что оно не выполнило эту обязанность либо выполнило её ненадлежащим образом, взыскиваются по иску органов государственного надзора в доход Российской Федерации с начислением на эти суммы процентов в соответствии со ст. 395 Гражданского кодекса РФ”.

  И началось страхование, как часто у нас бывает – добровольно-принудительное… Добровольное, потому что, как уже говорилось выше, сами страховые компании в результате вынуждены были признать, что без указания конкретных условий непосредственно в законе, данные виды страхования нельзя считать обязательными. Почему принудительное, наверное, и объяснять не стоит. Получить разрешение на проведение исследования без предоставления договора страхования (причём с конкретными страховыми компаниями, кстати говоря, не являющимися “медицинскими страховыми организациями”, как того требует закон “О лекарственных средствах”) практически не возможно. Конечно, объясняются эти требования исключительно заботой об интересах пациентов.
   Изначально Минздрав обуславливал своё требование предоставлять договор страхования приказом №266 от 02.07.99. Позднее данный приказ был отменён как не соответствующий закону (именно по этому требованию). На смену приказу №266 пришел приказ №103, который уже не ставил факт выдачи разрешения на проведение исследования в зависимость от наличия договора страхования. Однако требование данного договора на практике осталось. Устным порядком, под угрозой отказа в получении разрешения, его наличие всё равно осталось обязательным. Причём, заключён он должен быть именно с российскими страховщиками. Последнее объясняется ссылкой на норму закона о том, что право страхования на территории России имеют только те страховщики, которые получили российскую лицензию. Это привело к тому, что уже имеющиеся у спонсоров страховые полисы на страхование своей ответственности по исследованиям, которые распространяются на весь мир, “не были признаны” российским Минздравом. Главное то, что на сегодняшний день, пациенты практически лишены гарантии защиты, связанных со здоровьем имущественных интересов.
   Чаще всего стали применяться договоры страхования гражданской ответственности спонсоров. В целом, это наиболее близкий к принятому в международной практике вариант. К сожалению, российское законодательство не позволяет страховать ответственность спонсора, поскольку сама ответственность, как правило, не наступает.
   Согласно законодательству РФ гражданская ответственность за причинение вреда наступает при наличии вины, за исключением случаев, когда законом предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда (пункт 2 статьи 1064 Гражданского кодекса РФ). Такие условия содержатся в статье 1079 Гражданского кодекса РФ (“Ответственность за вред, причинённый деятельностью, создающей повышенную опасность для окружающих”). Однако клинические исследования не входят в перечень деятельности, создающей повышенную опасность для окружающих, хотя и могут представлять потенциальный риск для непосредственных участников (субъектов) исследования. Но, говоря буквой закона, это совсем другой случай. Таким образом, решение вопроса о наступлении ответственности при отсутствии вины причинителя вреда (спонсора клинического исследования) по данной статье является спорным.
   Ещё одна статья, предусматривающая наступление ответственности и при отсутствии вины причинителя вреда – статья 1095 Гражданского кодекса РФ (“Основания возмещения вреда, причинённого вследствие недостатков товара, работы или услуги”). Эта статья наиболее близка смыслу страхования ответственности при проведении клинических исследований. Согласно ей вред, причинённый жизни, здоровью или имуществу гражданина вследствие конструктивных, рецептурных или иных недостатков товара, а также вследствие недостоверной или недостаточной информации о товаре, подлежит возмещению продавцом или изготовителем товара, независимо от их вины и от того, состоял потерпевший с ними в договорных отношениях или нет. Всё бы идеально подходило для страхования ответственности при проведении клинических исследований, если бы не второй абзац той же статьи: “…правила, предусмотренные настоящей статьей, применяются лишь случаях приобретения товара в потребительских целях, а не для использования в предпринимательской деятельности”. Лекарственные средства, используемые при проведении клинических исследований, выдаются пациенту бесплатно (т.е. по безвозмездному договору) и не являются “приобретённым товаром” с правовой точки зрения. Таким образом, правила, предусмотренные статьей 1095 Гражданского кодекса РФ, также не распространяются на случаи проведения клинических исследований. Кстати говоря, именно поэтому страховые компании, привлечённые к страхованию клинических исследований, стали напрямую исключать ответственность товаропроизводителя из договоров страхования.
   Из этого следует, что ответственность наступает лишь при наличии вины причинителя вреда, например, ошибки в Протоколе (Программе) исследования, приведшей к наступлению страхового случая. Что очень маловероятно!
   Что же касается действительно реального случая – вреда, причинённого неизвестным воздействием лекарства, договоры страхования ответственности в этом случае не действуют.
   Выход из этой ситуации достаточно простой – внести небольшое изменение в закон, предусмотрев наступление ответственности спонсора исследования независимо от его вины. Однако до тех пор, как это будет сделано, заключённые договоры страхования ответственности можно считать лишь “пустой бумажкой”.
   Помимо этого, Департамент страхового надзора Министерства Финансов РФ ещё в 2000 г. признал, что заключение договоров страхования ответственности спонсоров не соответствует требованиям закона РФ “О лекарственных средствах” и рекомендовал заключение договоров страхования здоровья пациентов от несчастных случаев. К сожалению, и этот вид договоров страхования применительно к клиническим исследованиям вызывает ряд вопросов. Не совсем ясно, каким образом выполняется требование правил страхования о том, что в договоре необходимо указывать имена застрахованных, поскольку договоры заключаются до того, как получено разрешение на проведение исследования и до того, как начат набор пациентов, также как это коррелирует с необходимостью сохранения конфиденциальности информации об участниках. Кроме того, не совсем ясно, можно ли считать несчастным случаем вред, причинённый вследствие участия в исследованиях, исходя из определения несчастного случая. Есть и ещё ряд вопросов, которые ставят под сомнение действенность данного договора и реальную защиту пациента при его заключении.
   Требование заключать “российские договора” совершенно логично привело спонсоров к отказу от включения России в международные страховые полисы. Это и понятно, зачем дважды платить за одно и то же. В итого российские пациенты были исключены из международных программ, вынужденные довольствоваться российской “гарантией”, реальная действенность которой в настоящее время сводится к одному – воле страховой компании. Потому что в случае доброй воли страховой компании вопрос страхового покрытия будет решён, в противном же случае сам страховщик, и это, к сожалению, не редкость для России, поставит вопрос возмещения под большое сомнение. Вероятнее всего, что при подобном развитии событий спонсор, дабы избежать ненужного скандала, возьмёт покрытие расходов на себя. Риск наступления страхового случая, как показывает практика, действительно очень мал. За шесть лет активной практики страхования клинических исследований была произведена только одна страховая выплата, и то в добровольном порядке. То есть не факт, что, дойди дело до суда, случай был бы признан страховым.
   Такова была практика до недавнего времени. Но, как уже отмечалось выше, в 2004 году в закон были внесены поправки, вступившие в силу с 1 января 2005 года. Теперь к “страхованию здоровья пациентов” добавилось ещё и “страхование гражданской ответственности лиц, осуществляющих проведение клинических исследований лекарственного средства”. При этом осталось за кадром, а что понимал законодатель под лицами, осуществляющими проведение клинических исследований. Исследователей? Учреждения здравоохранения (клинические базы)? Или вообще всех субъектов? При этом возник казус, ведь следуя букве закона, здоровье пациента уже попадает под страхование, то есть ущерб здоровью будет возмещён. Таким образом, ответственность лиц (каких бы то ни было) уже нет смысла страховать, ведь полученный пациентом вред не будет возмещаться по двум договорам.
   Как же оценивать сложившуюся в России практику страхования, и что делать Комитетам по Этике, привлекаемым к оценке материалов предстоящего клинического исследования? Прежде всего, смотреть в глаза реальности. Приходится признавать, что в России сложилась ситуация, когда из-за запутанности и несовершенства закона возникла порочная практика, при явно завышенной стоимости страхового продукта ни страхователь (спонсор), ни пациент не могут быть уверены в реальности исполнения договора страхования при наступлении страхового случая. Поэтому, если Комитету по Этике предоставлен договор с конкретной страховой компанией, КЭ стоит уделять особое внимание наличию российского страхового полиса. Если же российского договора нет, то для гарантии пациентам гораздо лучшим было бы наличие у данного спонсора международного полиса либо, при отсутствии, его согласия (в виде гарантийного письма) на возмещение возможного вреда пациентам исследования.

под общей редакцией Ю.Б. Белоусова